Двоюродный сын - Эльчин Исаков

Ничего, не ответив, Али повернулся и ушел. Он не знал ответа. Если честно, для него это был самый запутанный вопрос в Исламе. Да, впрочем, не только для него.

Сынок, успокойся, – Мухаммед взял Ахмеда за руку. – В твоих словах есть истина, но на счет фитв, ты зря. Фитвы могут давать не все. Только достопочтенные люди, которые изучают Коран и Ислам всю свою жизнь. А они не могут давать неправильных и не обоснованных фитв.

Да, вот именно, дядя, они не могут давать фитвы на самоубийства. Пророк Мухаммед, да благословит Его Аллах и приветствует, сказал однажды:

«Не было из нас никого, кто призвал бы к фанатизму, не было из нас никого, кто воевал бы за фанатизм и не было бы из нас никого, кто умер бы за фанатизм».

Так что за всем этим, дядя, стоят другие намерения.

«Иногда кажется, что добрая половина человечества ополчилась на Израиль. А другая половина к ней равнодушна. Эта земля для остальной части суши, как Колизей для богачей, или как цирк для детей. Всем всегда интересно, что же там произошло сегодня, что случится завтра. После все сокрушаются, и каждый по разному поводу. Евреи и арабы зарекомендовали себя по-разному, и увы, не всегда в хорошем свете. Об отношениях, родственных связях, о разногласиях между ними написаны сотни книг, тысячи статей. Эти народы превратились в классических героев, а их отношения стали основой захватывающих сюжетов. Они уже не в силах остановить и повернуть вспять запущенный маховик зла и насилия. Все, что они могут сделать – это молиться Богу, уповая на него. Что бы не говорили, только истинная вера спасет наши народы от кровопролития» – размышлял Ахмед по дороге к дому Сары. Он не видел ее несколько дней, и это был очень большой срок для них. – «Сегодня я намерен попросить руки Сары у ее родителей. Да, именно сегодня. Я женюсь на ней, и мы будем счастливы. Иншаллах».

Глава 7

Ави, что ты делаешь?! – стараясь сохранить самообладание, спросила Сара.

Малыш не сразу среагировал. Во-первых, его застукали врасплох. Во-вторых, давно его не называли настоящим именем – а тем более, Сара.

Неприятно смотреть? Ты такая же слепая фанатичка, как

тетушка? – наконец, ответил он.

Зачем ты это делаешь? – переспросила Сара, и не дожидаясь ответа,

принялась громить чашки на полу ногами. Малыш, никогда не видел Сару в таком состоянии. И такой реакции, честно говоря, от своей любимой сестрички он тоже никак не ожидал. Обессиленная, Сара села на диван. Малыш поднял голову. Его черные, как смола, глаза сверкали словно сверчки, а длинные ресницы придерживали слезинки, не позволяя им капать дальше. Во взгляде были непонимание и потерянность.

– Я, наверное, запутался – тихо произнес Малыш.

Подполз к Саре, обнял ее. Как в детстве, когда провинившись в чем-то, просил у нее прощения. Прижался лицом к ее коленям.

Сара хотела что-то сказать, но раздался звонок в дверь. На пороге стоял Ахмед с букетом белых роз. Его жгуче-черные волосы были чуть взъерошены, а челка, по своему обыкновению, спадала на глаза.

О, Боже, Ахмед, где ты был? – Сара обняла его и заплакала.

Сара, Сарочка, что с тобой? Успокойся. Я умоляю тебя. – Ахмед гладил ее по волосам.

Где ты был? Где ты был? – без конца повторяла она. – Почему тебя так давно не было?

Я не мог.

Они снова сделали это. Они убили Изика. – Сара всегда говорила «они», а не «ваши». – Кто-нибудь может ответить, когда наступит конец этой вражде?

Дядя Моше сидел в кресле гостиной, и с интересом смотрел заумную аналитическую передачу. Увидев пришедших, он со свойственным ему веселым оптимизмом поприветствовал их:

– Шалом – алейкум, молодежь.

– Здравствуйте, дядя Моше. Что показывают? – поприветствовав его спросил Ахмед.

Моше засмеялся:

– Знаешь, интереснейшая передача. В ней все время говорят. Умными словами. Они употребляют только умные слова в своих беседах. По другому эти евреи не могут. Если назвался евреем, то будь добр, говори умными словами. Но, почему, черт возьми, я не могу в этих умных беседах уловить хоть какой-то смысл?!

– Астафуруллах – произнес Ахмед, услышав «черт возьми».

– Умный набор слов еще не умное предложение, и умный набор предложений еще не умная мысль – продолжал Моше. – Такие передачи напоминают мне один доклад, который привез мне двоюродный брат, еще во времена Советского союза.

– Что за доклад, папа? – уже улыбаясь, спросила Сара.

– Это доклад на двух листах обычного формата. Но с этим докладом можно выступать сорок пять минут, час, три часа. Вся прелесть заключается в том, что его можно начинать с любого предложения и читать подряд по несколько раз. Смысл от этого не меняется. Потому, что в партийных докладах чиновников бывшего СССР никогда не было никакого смысла. Представляешь, сколько угодно долго можно читать эти мудреные предложения с любой строки и никто не догадается, что ты говоришь то же самое. Гениально.

В это время в комнату вошла Рита:

– Опять ты завелся, старик?

– Внимание, сигнал SOS. Среди нас находится достопочтенная еврейка из колена левитов, – тут же отреагировал Моше.

– Да. Я из левитов. И, между прочим, горжусь этим.

– Особенно тем фактом, что и Маркс был из левитов.

– И не только Маркс.

– Не надо. Я уже слышал длинный перечень имен благочестивых раввинов.

Рита взглянула на Сару и Ахмеда:

– Иногда мне кажется, что я вышла замуж не за еврея.

Моше, сморщил нос:

– За еврея. Увы, ты вышла замуж за еврея. За это можешь не беспокоиться.

Ахмед вмешался в разговор:

– Увы? Жалеете, что вы еврей, дядя Моше?

Моше:

– Нет, конечно – ответил Моше. – Разве что иногда. Когда мне становится стыдно за некоторых евреев.

Ахмед вдруг вспомнил Али. И его лицо, когда речь заходила о евреях.

– Понимаю, – сказал он. – Я вас очень хорошо понимаю, дядя Моше.

Моше помолчал. Потом продолжил:

– Ты знаешь кто такой Генри Форд. Так вот, еще в начале двадцатого века он сказал: «Подвергните контролю 50 самых богатых еврейских финансистов, которые творят войны для собственных прибылей, и войны будут упразднены» Я всегда боялся, что моя дочь вырастет и поймет, в каком безумном мире она родилась. Меня страшила одна только мысль о том, что когда-то она начнет анализировать события, происходящие в мире. И в один прекрасный день поймет, что жизнь полна несправедливостей. Сумеет ли она уберечь себя.

Папа, что это с тобой?

Дядя Моше, не беспокойтесь, у Сары есть я – вставил Ахмед, но его перебил Моше, и в его глазах сверкнули уже совсем другие искорки:

Ага, а у тебя есть Ясир Арафат. – Он захохотал.

Ахмед и Рита тоже уже хохотали. Да и Сара тоже. Ей всегда казалось, что отец всегда будет молодым и красивым. Это еще с детства – полная уверенность, в том, что родители останутся неизменными, что будут заниматься тобой вечно. Но годы брали свое. Сара поймала себя на мысли, что никогда до этого она не думала о том, что родители тоже смертны. И странно, что впервые подумала об этом сейчас, смеясь над шуткой отца.

Сделав над собой усилие, немного порозовев в щеках, Ахмед произнес:

Дядя Моше, тетя Сара, я хочу сделать… В общем, я

хочу попросить руки вашей дочери. Я знаю, что нарушаю все традиции, но, поверьте, не по своей воле, а в силу сложившихся и известных нам всем обстоятельств.

Ишь ты. Отчеканил речь. Специально готовился, или это экспромт?

Моше сделал преувеличенно серьезное лицо.

Рита укоризненно посмотрела на него:

Будет тебе, старик. Не видишь, парень, нервничает, извелся весь.

Моше улыбнулся:

Шучу я. Он понимает. Ахмед, сын мой, наша семья тебя и

семью твою знает не первый год. Царство небесное твоему отцу и дай Бог здоровья матери. Мы знаем, как вы любите друг друга. Если хочешь знать наше с Ритой мнение, то, ну, в общем, ты сам знаешь, что мы думаем обо всем этом.

Рита пришла на помощь:

Мы только можем пожелать вам счастья. Но вы даже и представить себе не можете, какие трудности ждут вас впереди.

Теперь настала очередь Моше укоризненно взглянуть на жену:

Что ты несешь, мать? Какие трудности? Все будет «беседер» (в переводе с иврита означает все хорошо). Благословляю вас, дети мои. Будьте счастливы.

И поцеловал обоих. Рита сделала то же самое. Только молча, еле сдерживая слезы. Сара и Ахмед не верили, что все решилось так быстро. Неужели, они будут вместе? Господи, убереги наш союз и сохрани.

Глава 8

Ави вышел из своей комнаты. Услышав голоса в гостиной, поспешил туда.

Салам-алейкум, Ахмед – произнес он, едва войдя в комнату.

Ва алейкума салам – поприветствовал его в ответ Ахмед, слегка удивленным тоном в голосе.

Сара все еще злилась на братика. Никакого вразумительного объяснения странному поведению Ави она не находила, да и он ничего не объяснил пока. Моше и Рита только молча улыбнулись ему в ответ. Они еще ничего не знали о случившемся наверху.